47. Азадовский — Оксману
Ленинград. 23 февраля 1951
Дорогой Юлиан Григорьевич, я не сумел повидаться с Вашей ученицей1
во второй раз, так как ее звонок совпал с моментом значительного ухудшения в моем состоянии, когда пришлось вызывать
экстренно врача и пр. Да и, вообще, я не смог принять ее, как следовало бы, все из-за той же причины: моего здоровья. <...>
Вопрос о переезде в Москву - очень и очень еще
проблематичен, Сущность проблемы в том, что я имею право
возвращаться в систему Ак<адемии> Наук и могу выбрать Ин<ститу>т. В. В. Виноградов2 в разговоре
с Мих<аи-лом> Павл<овичем> упомянул о
возможности работать в Инст<итуте> Мир<овой>
Лит<ературы>, — но с дирекцией у меня еще не было разговора. Да и вообще для меня неясно, как наладить будущую жизнь. Трудность в том,
что не хотелось бы расставаться с пенсией.
Т<аким> о<бразом>, вопрос о моем будущем сугубо неясен — и, в первую очередь, для меня самого.
Ваши замечания о «Лит<ературном>
Насл<едстве>» и о формах моего там появления —
правильны, но лишь отчасти. Все-таки это уже не дебют; последний был в «Изв<ест>иях»3 — а это уже будет рядовым
выступлением — в особенности после моего выступления с рецензией
в «Сов<етской> Книге»4. Сделать большой обзор декабристоведческой лит<ерату>ры очень заманчиво, но встают
исключительные трудности с упоминанием целого ряда исследователей, журналов etc. Обойти такого рода трудности, придумать какой-то
новый план обзора с учетом всех этих моментов я не
сумею — и едва ли решусь взяться. С одними Бестужевыми трудностей не оберешься.
Кроме того я надеюсь, что мне удастся продвинуть в
печать какой-либо вариант моей большой книги5 —
и в таком случае, конечно, все время должно уйти на эту работу. Если удастся заключить договор, то тем самым все остальные работы и
заказы можно уже будет снять, ибо к ним у меня интерес
чисто денежный.
Ваша характеристика личности и значения
покойного Ник<олая> Ивано-вич<а> — потрясающе точна и правильна, — мне нечего к ней добавить
и ничего не смог бы возразить. Вы совершенно правильно охарактеризовали и
167
то положение в науке, к<ото>рое создается
с его смертью. Вот яркий пример: кандидатом на зав. кафедрой р<усской>
лит<ерату>ры в Унив<ерситет>е намечается...
М. О. Скрипиль6 — полное ничтожество в
научном и моральном отношениях. Сначала говорили
было об Иг<оре> Петр<овиче> Еремине, но
он, видимо, уйдет на Украину, где его избирают академиком.
С радостью услышал о Вашем проекте побывать
летом в Л<енингра>де. Имейте в виду, что мы и нынче
будем жить на прошлогодней даче: в Сиверской. Дача у нас большая, просторная,
трехкомнатная (а с верандой, на коей я обычно сплю, можно считать и все
четыре), — так что приезжайте к нам не от поезда до поезда, а
погостить и отдохнуть на несколько дней.
В заключение письма — прошу об одной
литературно-исторической справке. Я не выхожу из дому и не
могу рыться в материалах, а Вы, наверное, помните на память: в каком году
окончательно отказали генер<алу> Чернышеву в праве на майорат декабриста Захара Чернышева? И где это опубликовано? Мне помнится, что вопрос был уже решен в
Крепко жму руку. Обнимаю. Привет Антонине Петровне.
Весь Ваш
М.А.
Как это Вы здорово, блестяще расшифровали магистра в синих очках! Красота!!8
1 В. К.
Архангельская.
2 Виктор Владимирович Виноградов (1895—1969) —
языковед и филолог-славист.
Профессор Ленинградского, затем Московского ун-тов. Академик (1946); член Болгарской, Польской, Французской и др.
зарубежных академий наук. В
1950—196З гг. — академик-секретарь Отделения лит-ры и
языка АН СССР. С
В
3 Т. е. в «Известиях ОЛЯ» (см. примеч. 1 к письму
43).
4 Азадовский
имеет в виду свою обзорную рецензию на ряд изданий В. К. Арсеньева и о
нем (СК. 1951. № 2. С. 46-50). См. также письмо 73.
5 Имеется в виду «История рус.
фольклористики».
6 Михаил Осипович Скрипиль (1892— 1957) —
исследователь фольклора и древнерус.
лит-ры. Профессор ЛГУ. Научный сотрудник, в годы войны
— уч. секретарь ПД. С
7 См. примеч. 11 к
следующему письму.
8 Исследование
новых, неизвестных ранее данных о Белинском позволило Оксману установить, что «магистр в синих очках»,
упоминаемый Герценом в 25-й главе
«Былого и дум», — Я. М. Неверов (см. предисловие А. Осокина <Ю. Г. Оксмана> к публ. «Белинский в
неизданной переписке современников (1834-1848)» //ЛН. Т. 56. С. 92-94).