129. Оксман Азадовскому

<Подрезково> 7 августа <1954>

Дорогой Марк Константинович,

отправив письмо Костику1, я к вечеру возвратился в Подрезково (у нас своего отделения нет, почту приносят из Сходни), где застал ваше письмецо. Не ответил на него сразу, ожидая более подходящего настроения для письма, но это «настроение» так и не пришло. Приходится писать без соответствующей эмоциональной подготовки.

Начну с того, что вы сильно ошибаетесь, думая, что в ближайшее время я могу оставить Саратов. Для этого, во-первых, у меня нет денег, которые обес­печили бы независимость мою в Москве и оплату двух-трех комнат в городе или дома загородного на то время, которое понадобится в ожидании квартиры (т. е. на срок не менее двух лет); во-вторых, мне еще нет 60 лет, которые обеспечили бы мне оформление профессорской пенсии (хочу это сделать до переезда с тем, чтобы в любой момент можно было бы «вернуться на пенсию», если что-ниб<удь> мне не понравится).

Конечно, если бы я захотел пойти на администр<ативную> работу (заведы­вание сектором), то и ко мне начальство было бы внимательнее, но никакой ни организационной, ни административной работы я не возьму (просто потому, что такая работа меня угробит в кратчайший срок, да и уверенности в том, что в новейших условиях я справлюсь с большой работой, у меня нет). Итак, перейти в Москву я могу только на более или менее тихую работу, на выигрышную, с тем, чтобы за моей спиной сидело не менее 3-4-х дармоедов с чинами и орденами, числящимися «по Академии Наук», но «потребных на важнейшее». Но все-таки это лучше, чем целый сектор с планами, с гос<ударственным> бюджетом, с ответственными изданиями и т. п. С весны я начну готовиться к переезду всерь­ез, а пока все останется по-старому. Ничего не понимаю в том, что делается около академического Белинского. Меня послушали, умилились, поблагодари­ли, но кроме выделения в особый раздел «иных редакций и вариантов», никаких оргвыводов из моей критики не сделано. Предлог — все тома, кроме писем, уже прошли все инстанции и деньги на редактуру и рецензирование израсходованы полностью! Бельчикова не видел, но получил от него на днях письмо, в кот<оро>м он пишет о необходимости «поговорить» о Белинском и о невозможности осуществить это желание из-за того, что у него «открылась рана» и он не может передвигаться ни в поезде, ни в машине. Но и к себе пока что не приглашает (он где-то под Москвою у родных).

Я чувствую себя более или менее хорошо и летом доволен. Но работать еще никак не могу начать — физическое отвращение к умственному труду, не говоря уже о литературном! Но работать необходимо, а потому почитываю Рылеева для нового однотомника2 Второй том декабристов в Л<итературном> Н<аследстве>3 все еще без всякого движения, зато герцен<овский> второй том сверстан4. Пишите и не забывайте. Сердечный привет Лидии Владими­ровне и вам от нас обоих.

Получил сигнальный экз<емпля>р Сарат<овских> Учен<ых> Записок5. Скоро вам это пришлю.

Вы спрашиваете о литературных новостях. Их нет, так как уже давно на­ступил в Союзе писателей мертвый сезон («Сурковая масса»6). Но в начале июля я провел вечер у Федина, раза два был в Переделкине у Кавериных и у Чуковских. В «Новом мире» («Отречемся от «Нового мира!») остается Дементь­ев, кот<ор>ый, наконец, поднял веки7 и отмежевался от Твардовского. Глав­ным редактором намечался Друзин8, но я, кажется, уже писал вам обо всем этом9. В четверг жду Сергиевского, м<ожет> б<ыть>, и узнаю о том, что дела­ется в «нашем» Отделении. Впрочем, заранее можно сказать, что ничего инте-

362


ресного. В Гослитиздате печатается монография (около 40 листов!) Н. Л. Сте­панова о Гоголе10 (четыре раза за три года ее ему возвращали и три раза за четыре года он ее забирал сам, переделывал в корне, но не по существу, а по разным сторонним соображениям, то приспособляя ее к Ермиловским уста­новкам, то, наоборот, отдаляя от них; то согласовывая с тезисами Храпченко, то перемонтируя все в духе Онуфриева. Сами представляете, что получилось. Да и сам автор скромно удостоверяет, что он ничего в своей книге не понима­ет, но не мог никак отказаться от гонорара в 100 тысяч рублей. Каждому, как говорится, свое... Был у Эльсберга, смотрел второй том академич<еского> Гер­цена". А первый том даже прочел (верстку) у Макашина12. Не всё мне в этом издании по сердцу, но все-таки это настоящая большая работа, кот<ор>ая кладет начало акад<емической> работе над молодым Герценом и его эпохой.

По всему вижу, что вы в рабочем настроении. А если так, то вам не о чем и беспокоиться, работа будет, «честное слово»! Особенно если досижу в Москве до начала сезона, т. е. до 15 сент<ября>. Только не нервничайте, это самое важное, — уж поверьте мне!

Напишите, что с Томашевским, очень боюсь за него — он, ведь, кряж, а потому всякое заболевание для него опасно, ибо нет привычки болеть!

1 В этом письме (часть его явно предназначалась для М. К. Азадовского) Окс­ман между прочим писал (31 июля 1954 г.): «Вот уже август наступает, а мне все кажется, что я еще только собираюсь по-настоящему отдыхать. <...> Наде­юсь задержаться на даче до середины сентября, чтобы здесь хоть вчерне за­кончить «Летопись жизни Белинского». Но это пока только благие пожела­ния. Очень жаль, что ты не мог в этом году приехать к нам погостить под Москву. <...> Ходишь ли ты в кино? Я все собираюсь в город, чтобы посмот­реть хроникальный фильм о Чехове. Есть план поехать в сер<едине> августа в чеховские места в Мелихово, а оттуда в Ясную Поляну. Напиши подробно о самочувствии папы - много ли он гуляет, сколько времени в день может писать. На буд<ущий> год предполагается начать подготовку академ<ическо-го> издания Тургенева (Инст<итут> Мировой Лит<ературы>). Надо заранее нам наметить тома, которые можно будет закрепить заблаговременно». В пись­мо было вложено несколько почтовых марок для коллекции К. Азадовского. «Академическое» издание Тургенева (т. е. Поли. собр. соч. и писем в 28 т. под ред. М. П. Алексеева) выходило в 1960—1968 гг. В подготовке этого изда­ния Оксман принимал первоначально активное участие.

2 Имеется в виду том К. Ф. Рылеева, выпущенный московским Гослитиздатом в 1956 г. (см. в примеч. 7 к письму 52).

3 См. примеч. 4 к письму 128.

4 Имеется в виду 62-й т. ЛH («Герцен и Огарев»).

5 См. примеч. 7 к письму 124.

6 Имеется в виду поэт А. А. Сурков (1899-1983), который в 1953—1959 гг. был первым секретарем правления Союза писателей СССР.

7 Гоголевская реминисценция из повести «Вий» (1834).

8 Валерий Павлович Друзин (1903—1980) — критик, литературовед (писал о Г. И. Успенском, Некрасове и др.). Один из лит. «функционеров» 1940-х —

363


1950-х гг.: главный редактор «Звезды»; член редколлегии и в 1954—1955 гг. — главный редактор БП; в 1956—1957 гг. — один из руководителей ЛГ и т. д.

9  Летом 1954 г. — после нападок на НМ в печати (ср. примеч. 8 к письму 123) — Твардовский был отстранен от руководства журналом (см.: Об ошибках жур­нала «Новый мир». Резолюция президиума правления Союза советских писа­телей //ЛГ. 1954. № 98. 17 августа. С. 3). В лит. кругах велись тогда разговоры о том, кто заменит Твардовского; назывались фамилии Ермилова, Друзина, Софронова и др. В действительности был назначен К. М. Симонов. (В 1958 г. Твардовский возвращается в НМ и возглавляет журнал до 1970 г.)

В письме к М. А. Сергееву 18 августа 1954 г. Марк Константинович цити­ровал одну из фраз Оксмана: «С некоторым личным интересом жду, чем кон­чится вопрос о назначении нового редактора в «Новый Мир» («Отречемся от "Нового Мира"» — поют теперь). Один мой остроумный корреспондент пи­сал: «Дементьев поднял веки и отмежевался от Твардовского». Одно время усиленно называли кандидатуру Друзина, теперь говорят о Симонове» (РНБ. Ф. 1109. Ед. хр. 596. Л. 101-101 об).

10 См.: Степанов И. Л. Н. В. Гоголь. Творческий путь. М., 1955 (2-е изд. — 1959).

11 Второй том «академического» Герцена (т. е. Поли. собр. соч. и писем А. И. Гер­цена в 30т.) содержал статьи и фельетоны 1841—1845 гг. и дневник 1842—1845 гг. Издан в Москве в 1954 г. Редактор тома - Я. Е. Эльсберг.

12 А. С. Макашин был редактором первого тома Поли. собр. соч. и писем Герце­на (1954).